ДОКЛАД СИБИРСКОГО СОЮЗА. [ I .] Сибирь настолько обширна, настолько разнообразны в климатическом и экономическом отношении области, входящие в ее состав, что я и не думаю исчерпать в настоящем докладе вопрос об ее экономическом положении. Я познакомлю вас только с сознательным революционным социал-демократическим движением Сибири, его возникновением, развитием и задачами его. Революционное социал-демократическое рабочее движение распространилось и распространяется по линии железной дороги и прилегающим к ней местностям. Что касается остальной Сибири, то сведения о происходящем там стихийном движении имеются только по отношению к тем районам, где эта стихийность под влиянием случайно занесенных идей революционной борьбы или же в силу своего собственного развития достигла такой степени интенсивности, что заставляет о себе говорить (например стачка на золотых приисках Бодайбинской компании, Ленского товарищества в 1901 г .). Могучим импульсом в развитии экономической жизни Сибири явилась железнодорожная магистраль, прошедшая длинной полосой с запада на восток. Хотя железная дорога была проведена с недостаточно серьезным отношением к этой задаче, но все же она прошла по относительно наиболее населенной и плодородной местности; при нашей бюрократической системе трудно было бы ожидать особенно талантливого анализа всех конкурирующих направлений и выбора наиболее подходящего, и несомненно, что при лучшем изучении условий не были бы обойдены важные и плодородные области. Особенно была скандальна сама постройка: здесь происходила какая-то вакханалия. Известная история князя Андроникова, восходившая до сената, приподняла только несколько завесу с того наглого грабительства и хищения, которым занимались тогда инженеры всяких и всевозможных рангов. Неудивительно поэтому, что в итоге мы получили линию, побившую рекорд по части несчастий с людьми, крушений, размывов пути и т. п. Расчет господ инженеров оказался совершенно неправильным, и когда железнодорожный путь начал функционировать, сразу же обнаружилось, как недостаточен для вызванной им жизни легковесный путь, да к тому же гнилой и скверно построенной дороги. Железная дорога явилась не только транзитным путем, соединяющим Великий океан с Россией, не только стратегическое значение она имеет. Она произвела целую революцию в экономической жизни Сибири, она разрушила целые отрасли производства, вызвала к жизни новые, выгнала на улицу целые группы производителей и открыла громадные новые пространства для колонизации выходцам из России. Чтобы понять, как велико было ее значение, мы должны вспомнить то бесконечно большое пространство, какое занимает Сибирь. При отсутствии путей сообщения целые области ее так далеки были от промышленных и культурных центров, что должна была сложиться сеть взаимоотношений и производств, рассчитанных и живущих этой отдаленностью. И вот в это равновесие вторгается железная дорога. Займемся прежде всего деструктивным ее влиянием. Целый ряд работников был лишен заработков и выброшен на улицу. Прежде всего это были люди, занимавшиеся извозным промыслом; по тракту, соединяющему Сибирь с Россией, этот промысел питал целые деревни, волости; все это лишилось заработка. Затем ремесленники, приютившиеся в больших городах, были побиты товарами фабричных районов, хлынувшими в Сибирь по железной дороге. Сапожники побиты Варшавой, столяры—-Москвой, портные — Лодзью, суконное производство, свившее себе гнездо в некоторых деревнях Иркутской губ., совершенно почти прекратилось. Не только мелкая ремесленная промышленность , но и крупная, совершающаяся при старых патриархальных условиях устарелыми техническими приемами, подверглась испытанию конкуренции и должна была прекратиться в целом ряде производств. Например железоделательный Николаевский завод обанкротился, и тысячи рабочих не только лишились заработка, но и не получили следуемого с завода долга 1 . Стеклянный завод бывший Верховенского на Ангаре, на котором находили заработок жители окрестных сел и деревень, доживает последние дни и т. д. Вся эта масса рабочих, мелких собственников, занимавшихся раньше извозом, ремесленников, выброшенная на рабочий рынок, пополняется еще теперь привозным из России рабочим людом, который в поисках за работой наполняет поезда новой железной дороги. Если к этому прибавить еще переселенцев (а их бывает в год до 200 тыс.), которые во время переселения и продолжительных остановок образуют резервную армию, всегда готовую за самую нищенскую плату заполнять поры спроса, то мы увидим, почему проведение дороги на заработную плату сибирского пролетария имело только отрицательное влияние. Но рядом с этим деструктивным влиянием железная дорога имела и организующее. Прежде всего сама постройка требовала массы рабочих сил; постройка поглощала не только привозимых ею специально для этого рабочих, но и местную и вновь нарождающуюся армию пролетариата. Пока по всей линии Сибир­ ской железной дороги шла постройка, рабочая плата держалась еще на относительно хорошем уровне. Но постройка кончилась, и как велико теперь предложение — можно судить по следующему факту: когда стало известно, что с 1902 г . начнется постройка Кругобайкальской железной дороги, со всех сторон потянулись к Байкалу рабочие. Они начали стекаться еще зимой, они собирались в Иркутске и ближайших местностях. Все это голодное, еле обутое население с нетерпением ожидало начала работ, а морозы были тогда жестокие. Особенно было много работы иркутской полиции, так как вместе с рабочими собирались все беглые ссыльно-поселенцы, которые не могли терпеливо сносить голод, и в городе участились кражи, грабежи. Полицейместер выезжал смотреть на линию. Приехал, и вот как он описывает свои впечатления: по всем лачугам, по всем ямам, как клопы (его собственное выражение), везде рабочие; вое это голодные, голые . И он настаивал на скорейшем начатии работ (иначе не ручался за безопасность города). И хотя подрядчики цены взяли хорошие, так как система сдачи подрядов домашняя — без конкурсных торгов, но вам ясно, как велика была плата рабочих. Теперь во многих местах работ появилась цынга. Рядом с этим поглощением рабочего предложения при постройке во время эксплоатации дороги она организует уже целые кадры рабочих при железнодорожных мастерских, депо, в виде рабочих ремонтной службы, рабочих по службе движения. Эта первая наиболее компактная, постоянная армия рабочих в Сибири, и она и представляет первый и самый подходящий для пропаганды элемент пролетариата. Но рядом с этим, в самом процессе эксплоатации, организуемым железнодорожным пролетариатом, она вызывает к жизни и целый ряд крупных и средних производств, собирающих в своих предприятиях большие или меньшие массы выбрасываемых и приезжих рабочих. Прежде всего нужно упомянуть каменноугольную промышленность, возникшую в нескольких пунктах железной дороги и собравшую, например в Черемхове, несколько тысяч рабочих. В Забайкальи за Верхнеудинском найдены и начали эксплоатироваться каменноугольные копи. Затем для нужд железной дороги образовалось несколько средних железоделательных заводов, цементный завод и т. п. Некоторые предприятия, улучшив свою технику, могли шире повести свое дело. Например спичечная фабрика в Усольи. Кроме того в некоторых местах могла возникнуть целая новая отрасль крупной сельскохозяйственной промышленности. Именно целые области Енисейской губ. превратились в место, снабжающее маслом не только Россию, но и Западную Европу. Наконец из того моря золота, которое в тече­ние стольких лет изливает нищая Россия в Сибирь, некоторая часть остается на месте в Сибири. Несомненно, что громадный: процент этого золота попадает в карманы господ инженеров, выбрасывающих его в тех кутежах и оргиях, которые так прославили сибирских, манчжурских, ташкентских и т. п. инженеров; оно кормит тех авантюристов, проходимцев, которые, как коршуны, носятся над линией постройки, но часть остается в Сибири и вызывает в крупных центрах усиленное домостроительство, идет на организацию тех или других производств. По всему пути рядом с приходящими в упадок старыми селами образуется целый ряд новых центров, села превращаются в города, города застраиваются; Иркутск превращается в крупный узловой центр торговли между Енисеем, Леной и Забайкальем; Томск обращается в центр административный, культурный, стягивает капиталы, а в Забайкальи города растут по-американски. Все это указывает, каким быстрым темпом пошло в Сибири экономическое развитие ее благодаря данному железной дорогой импульсу. Но, как я выше сказал, в смысле поднятия благосостояния рабочего люда эта перетасовка производства не дала плюса; она увеличила, может быть, пространство, по которому должен блуждать в наше время русский рабочий в поисках за трудом. [П.] С начала постройки Сибирской железной дороги; и с появлением скоплений рабочих на некоторых пунктах стихийное рабочее движение то здесь, то там стало пробиваться вдоль линии железной дороги, проявляясь в различных столкновениях с начальством, стачках и иных формах недовольства. В этом 1-м периоде рабочего движения можно отметить, как наиболее крупное, стачку в Красноярских железнодорожных мастерских (1 500 раб.) и участие томских рабочих в студенческих демонстрациях 1901 г . Стачка в Красноярске не была организованной, требования были мелко-экономического характера. Продолжалась она несколько дней, не достигнув почти никаких результатов. 40. человек было арестовано, немало рассчитано . В это же самое время, т. е. еще до 1901 г ., в наиболее крупных пунктах по линии железной дороги, как-то: в Омске, Томске, Красноярске и Иркутске, начали появляться социал-демократические кружки и группы рабочих, среди которых отдельными лицами велась пропаганда. Добывалась литература, устраивались нелегальные рабочие библиотеки, но вся эта работа была непрочной, непостоянной. Наиболее интересно эта работа велась в Томске, особенно среди типографских рабочих, в Красноярске — среди железнодорожных рабочих. Весной 1901 г . группа из нескольких лиц, собравшись, решила организовать Сибирский социал-демократический союз , ставящий себе целью объединить революционную деятельность существующих в Сибири социал-демократических групп, ведущуюся хотя и успешно, но разрозненно. Типографский станок был уже заведен и хотя недостаточно оборудован, но мог уже быть пущен в ход. И в апреле месяце этого года, еще до окончательно сформирования союза, группой была отпечатана и распространена первомайская прокламация, без подписи. А затем уже летом 1901 г . окончательно сформировавшийся союз выступил с прокламацией, в которой объявлял о своем возникновении. Теоретическая неподготовленность и экономические тенденции, господствовавшие в то время среди некоторых членов союза, ярко отразились в этом заявлении союза. Попытка создать для Сибири централистически построенную организацию, руководящую и объединяющую революционную работу целого района, оказалась, однако, до поры до времени лишь попыткой . Стремления союза крепко связать себя с действующими в России организациями тоже не увенчались успехом. Местная же работа, энергично начатая вскоре за объявлением союза, приняла поэтому характер чисто местный, узкий, разрозненный. Сибирский союз не умел придать работе иной, менее узкий характер. Члены этого центра были подтянуты к работе на местах, в комитетах, куда они часто входили членами, втянуты в нее и совершенно поглощены ею. «Сибирский рабочий», орган, который Сибирский союз предполагал издавать, оказался неисполнимым проектом, и вскоре сами инициаторы отказались от него. Период до объявления союза летом 1901 г . и до появления комитетов, когда случайные, разрозненные группы и лица действовали исключительно устной пропагандой, можно назвать первым подготовительным. Второй период начинается с развития деятельности сибирских комитетов, когда комитеты перешли от кружковой пропаганды к самой широкой агитации. Образовавшиеся комитеты в Томске, Красноярске, Иркутске, Чите, продолжая, поскольку возможно, прежнюю пропаганду, приступили к выпуску прокламаций и распространению их как среди рабочих, так и среди городских обывателей. Содержание их было самое разнообразное, адресовались они к рабочим, солдатам, обществу; разбрасывались по улицам, расклеивались, раздавались в мастерских, рассылались по почте. Переход: к широкой агитации чрезвычайно оживил работу, быстро популяризировал комитеты и приподнял настроение как рабочих, так и других слоев населения. В этот второй период развития движения сибирскими комитетами — Красноярским, Иркутским, Томским — было издано каждым почти по 30 номеров прокламаций, Читинским комитетом издано значительно меньше. В среднем за 1902 г . комитетами было издано и распространено до 100 прокламаций в количестве не меньше 30 тыс. экземпляров. Техника издания быстро совершенствовалась ( Томский перешел от гектографа на мимеограф, а затем на типографский станок, Красноярск тоже с мимеографа перешел на собственный типографский станок, Иркутский начал с мимеографа, перешел на ремингтон, Читинский — на мимеографе и гектографе). Агитация особенно усилилась перед 1 (18/ IV ) мая 1902 г . Во всех городах комитетами перед 18 апреля было распространено в большом количестве по нескольку номеров прокламаций — к рабочим и к войскам,— поясняющих, что такое день 1 мая. Администрация во всех городах приняла серьезные меры. Красноярск, Иркутск, Томск, Омск, Чита были как на военном положении, ходили патрули, солдатам роздали боевые патроны. Но повсюду 1 мая тогда прошло тихо: причина этому — слабая еще организованность рабочих, и Пасха, на которую пришлось 18 апреля 1902 г . Некоторыми комитетами были устроены конспиративные небольшие первомайские собрания. Результат первомайской агитации 1902 г . — популяризация международного рабочего праздни­ка на 1 тыс. верст по линии Сибирской железной дороги. После 1 мая 1902 г . особенное внимание было обращено на организацию рабочих; комитеты чувствовали недостаток в подготовленных агитаторах; литература не могла удовлетворять и части появившегося спроса на нее. Прокламации продолжали выходить. Из стачек этого времени отметим стачку в октябре, продолжавшуюся не полный день (так как сейчас же было удовлетворено требование), красноярских рабочих, потребовавших выдачи задержанной платы. В ноябре месяце там же произошла стачка по поводу распоряжения начальника Сибирской дороги о сокращении права на даровые билеты и наряды. 31 октября комитет выпустил прокламации. 1 ноября мастерские стали. Комитет энергично выпускал каждый день прокламации, поддерживающие стачку. Стачка продолжалась 6 дней и окончилась победой рабочих. Стачечное движение в Красноярске отразилось по линии. В Омске при получении прокламации из Красноярска произошли волнения среди рабочих омских мастерских, там не было никакой организации. В Иркутске, когда жалованье не было выдано, рабочие железнодорожного депо, знакомые из прокламаций местного комитета с аналогичной историей в Красноярске, бросили работу и, подобно красноярцам, толпой пошли в правление и к губернатору требовать жалованье; требование было удовлетворено немедленно. Конец 1902 г . и начало 1903 г. отличаются особенным оживлением. В январе 1903 г. вспыхнула в Чите в железнодорожных мастерских стачка, поддержанная местным комитетом. В Иркутске в январе происходит политическая манифестация в Общественном собрании, вызвавшая известный циркуляр генерала Сухотина. В Чите происходят серьезные волнения среди учащихся местной гимназии. В Томске 6 декабря манифестация в Общественном собрании. В Иркутске в Промышленном училище и в гимназии — забастовки. Движение растет вширь; комитеты не в состоянии учесть стихийность его; появляются местные «органы печати». Выходит « Крамола », газета для учащихся в средних учебных заведениях, ярко социал-демократического направления. Появляется орган «Окраина » неопределенного революционного направления, пе­чатающая известия из с.-рев. и с.-дем. прессы. На 2-м номере прекращает свое существование. Появляется орган социалистов- революционеров — « Отголоски борьбы », состоящий из перепечаток из «Революционной России» и местного бюллетеня. Среди действующих социал-демократов в это время идет внутренняя борьба; необходимость объединения чувствуется всеми, а между тем появляются самостоятельные, не зависящие от комитетов организации социал-демократов. В Томске образуется группа «революционных социал-демократов», в Иркутске « группа социал-демократов», провалившаяся с выходом 1-й прокламации и остатки своей организации присоединившая к комитету (Томская группа тоже теперь вошла в Томский комитет). Между тем «Искра» все более и более побеждает прежнюю принципиальную шаткость и быстро завоевывает себе горячих приверженцев. Книга Ленина «Что делать?» производит сильное впечатление на действующих социал-демократов и завершает в отношении организационных и тактических вопросов победу взглядов «Искры». В январе месяце Сибирский союз, усилившись в личном составе, печатной прокламацией о своем преобразовании в комитет Российской социал-демократической рабочей партии и выясняет свое « credo », построенное уже на принципах революционной социал-демократии. «Искру» признает своим руководящим органом. Аналогичные заявления по предложению союза выпускают все 4 местных комитета. С этого времени мы считаем 3-й период нашей работы. Цель, поставленная преобразованным союзом, — централизовать местную работу, подчинить и связать ее с общерусским движением . Чтобы произвести эту работу, союзу необходимо было найти в России точку опоры. Такой тгочкой опоры союз решил признать организацию «Искры», а когда возник Организационный комитет, в состав которого вошла и «Искра», Сибирский союз, убежденный в том, что Организационный комитет ни на йоту не отступит от принципов революционного марксизма, в чем считал себя гарантированным участием «Искры» в Организационном комитете, решил считать Организационный комитет своим центром деятельности и интересам которого решил подчинить свою работу. У союза к этому времени были в его распоряжении 2 типографии; он начал свою общесибирскую агитацию, выпустив 1-й листок о 1 марте; листок был распространен по всем городам, где имелись комитеты, и другим пунктам. Затем союз занялся организацией предмайской агитации. С этой целью им по ранее выработанному плану был выпущен целый ряд листовок (к рабочим, к солдатам, к обществу). Листки эти наводнили все города, где есть комитеты, железнодорожные депо по линии железной дороги. Помимо союза комитеты и сами выпускали листки. В этот 3-й период деятельности замечается кроме резкого развития деятельности союза усиление работы местных комитетов и более широкий размах политической агитации; соответственно этому и усиливается брожение среди рабочих, что и выражается в ряде стачек и манифестаций, главным образом в Томске. Небольшая манифестация студентов в Томске 18 февраля вызывает 20 февраля грандиозную, победоносную демонстрацию. Комитеты проявляют стремление выбиться из стихийной работы и вести работу по определенному плану. В Томске, Красноярске, Иркутске начинают формироваться группы агитаторов, старающиеся выработать из рабочих крепких, способных революционеров; устраиваются кружки для чтения, которыми руководит комитет. В Томске пропаганда, прежде всего сосредоточившаяся главным образом среди типографщиков, стала проникать и захватывать и другие слои рабочего класса. В Красноярске попрежнему работа сосредоточивается в железнодорожных мастерских. В Иркутске пропаганда проникла помимо железнодорожных рабочих к типографщикам, строительным рабочим, булочникам (специальная прокламация), портным и солдатам. В Чите — среди железнодорожных рабочих и солдат. В Иркутске и Чите, куда теперь стянуты войска, особенно настойчивы жалобы на отсутствие специальной литературы для солдат. В Омске существует группа, имеются серьезные связи среди рабочих, и, вероятно, скоро можно будет начать там систематическую работу. Перед 1 мая (18 апреля) и в самый день 18 апреля по всей линии Сибирской железной дороги велась усиленная агитация. Союз за это время (с 1 марта) выпустил до 60 тыс. прокла­ маций (13 номеров). Изданные комитетом 1 прокламации в это число не входят. В результате в Томске была первая в Сибири первомайская демонстрация, описанная уже в «Искре». В Красноярске 18 апреля рабочие бросили работу, высыпали на двор, оттуда организованная часть рабочих хотела повести всех рабочих на демонстрацию. Но полиция и казаки, бывшие наготове, успели предупредить рабочих, загородили все выходы: демонстрация не удалась, несколько рабочих было арестовано, отнято приготовленное красное знамя. В Иркутске демонстрации не было. Город был занят войсками, на улицах расхаживали патрули, за городом состоялось конспиративное рабочее собрание, поднято красное знамя, ораторы говорили речи (плохая погода несколько помешала). В продолжение 2—3 месяцев перед маем в Иркутске произведены большие аресты (до 40 чел.), не задевшие личный состав комитета. Через несколько дней после 1 мая в Иннокентьевском депо Сибирской железной дороги, где в комитете были свежие и несильные связи, забастовали рабочие под влиянием распространенных кем-то слухов о всеобщей стачке по всей линия. Забастовавшие (400—500 чел.) требовали 8-часового рабочего дня и т. п. 'Несомненно, это был отголосок майской аги­ тации. Комитет, имевший еще мало связи, организовал собрание рабочих в лесу, командировал на это собрание члена комитета, который сообща с рабочими выработал требования, отпечатанные сейчас же комитетом. Стачка продолжалась 2 дня, кончилась арестом нескольких рабочих. В Чите комитет решил не делать демонстрации, но несколько десятков рабочих на свой риск и страх пытались пройтись по городу, но неудачно. В городе теперь стянута масса войск. По линии железной дороги везде, где были листки Сибирского союза, а они были почти везде, день 18 апреля прошел в большой тревоге. В Харбине особенно резко сказалось влияние прокламаций: там вскоре после 1 мая возникли серьезные рабо­ чие волнения. Таким образом 1 мая 1903 г . еще шире, еще глубже популяризировало общепролетарский праздник в Сибири. От Урала до Манчжурии о нем говорят, его знают. По всей этой линии; железной дороги, на протяжении тысяч верст, мы держим уже теперь 1 мая в напряжении всю администрацию. Сибирский союз ставит своей целью стать не районной: организацией, обслуживающей свой район, а такой организацией , которая всеми силами старается перенести центр деятельности местных комитетов от местной на общерусскую работу. Сибирский союз, как Комитет партии , старается стать агентом общерусского центра, способствующим осуществлению его плана. Оправдание своему существованию как порайонной организации Сибирский союз видит лишь в том, что до возникновения общерусского центра он имеет возможность способствовать скорейшему изменению местной деятельности комитетов в направлении централизации и тем способствовать общему делу восстановления партии. С возникновением же партийного центра, становящегося в непосредственные отношения ко всем российским комитетам, Сибирский союз не видит никакого основания для самостоятельного существования порайонных организаций. За последнее время союзом издано (от 18 апреля): 1.  Статья «С чего начать?» из № 4 «Искры», 5 тыс. экземпляров . 2.  Проект программы РСДРП, выработанный «Искрой» и «Зарей», 4 тыс. экземпляров. 3.  «Революционный год» из № 40 (печатается), 4 тыс. экземпляров. Назначены к печати «Двуликая демократия» из № 35 и «Аграрная программа» Ленина из № 4 «Зари». Главная масса этих изданий будет предоставлена в распоряжение Центрального комитета. Денежный отчет от 18 апреля до 18 июня: ПРИХОД—1 014 руб. 40 коп. РАСХОД—938 руб. 40 коп. . ПРИМЕЧАНИЯ. Доклад Сибирского союза печатается с рукописного подлинника, состоящего из двух частей; первая из них, посвященная общей характеристике экономического развития Сибири и описанию положения рабочих, занимает 11 страниц обычной писчей бумаги, сложенной в 1/8 писчего листа (размер 12X18 см.); вторая, содержащая рассказ о возникновении и деятельности союза, написана на почтовой бумаге большого формата (21 X 28 см.) и занимает тоже 11 страниц. В подлиннике обе эти рукописи не имеют никакого заголовка. Писаны они одной и той же рукой — В. Е. Мандельберга (тогдашний партийный псевдоним — Бюлов, по печатным протоколам съезда — Посадовский) — одного из основателей Сибирского союза, который вместе с Л. Д. Троцким и представлял этот союз на II съезде. Он и был единственным автором этого доклада, — Л. Д. Троцкий с Сибирским союзом был связан слишком слабо, так как, находясь в ссылке на Лене, он мог оказывать ему помощь лишь в отношении литературной агитации, а потому и не мог взять на себя задачи составления этого доклада. Литература о социал-демократическом движении в Сибири за охваченный .докладом период очень и очень скудна. Основными вещами среди нее являются воспоминания самого В. Е. Мандельберга («Из пережитого», Давос, 1910 г., книгоиздательство «За рубежом», стр. 145) и Н. Баранского («В рядах Сибирского социал-демократического союза. Воспоминания о подпольной работе 1897—1908 гг.», Сибирское областное государственное издательство, Новониколаевск, 1923 г ., стр. 89) и составленный прокуратурой Иркутского судебного округа официальный «Обзор революционного движения в округе Иркутской судебной палаты за 1897—1907 гг.» (С.-Петербург, Сенатская типография, 1908 г ., 203 + IX стр.). Но из них воспоминания самого Мандельберга, написанные и изданные еще в дореволюционные годы, очень кратки и, по понятным соображениям, скупы на фактические указания относительно внутренней жизни Сибирского союза. В высшей степени интересные и содержательные воспоминания Н. Н. Баранского для истории союза за охваченный докладом период (1901—1903 гг.) дают очень мало, так как автор, хотя и во многое тогда посвященный, все же только с 1903 г . вошел в союз, работая до того в местном, томском движении и находясь в оппозиции к официальному Томскому комитету партии. Что же касается про­ курорского «Обзора», то он, обладая всеми обычными недостатками официальных жандармских источников, концентрирующих все внимание на тех отдельных эпизодах движения, которые стали известны властям в порядке судебного или административного расследования, не обладает в то же время их достоинствами, которые состоят в обилии конкретного фактического материала относительно судебно-административных мер борьбы с революционным движением (даты, имена, сообщения о результатах обысков и т. д.). В этих условиях печатаемый доклад, несмотря на его краткость и сдержанность, дает в высшей степени полезные указания для изучения истории Сибирского союза за период до II съезда партии. Инициативная группа, организовавшая весной 1901 г . Сибирский социал-демократический союз, состояла из 7 человек, из которых трое жили в Иркутске (В. Е. Мандельберг, недавно умерший Илья Максимович Ромм и Иос. Иос. Шиллингер), один в Красноярске (А. Пайкес), двое в Томске ( повидимому Н. И. Дербышев и Н. М. Доброхотов) 1 и один, долженствовавший совершать объезды и объединять эти местные группы, — В. Воложанинов, которого Н. Н. Баранский называет «лидером сибирского экономизма». Автором первой изданной союзом еще без своей подписи прокламации — первомайской прокламации 1901 г . — был, повидимому, В. Воложанинов; размножена она была частью типографским путем, частью на гектографе и, как видно из сообщения в «Искре» (№ 6, корреспонденция из Красноярска), распространена в Омске, Томске, Красноярске, Иркутске и Благовещенске. В следующей прокламации, изданной в мае или в июне 1901 г и составленной, поскольку удается установить, В. Е. Мандельбергом, Сибирский союз выступил уже за своей полной подписью и развил программу своей деятельности; по изложению упомянутого уже выше прокурорского «Обзора», в этой прокламации Сибирский союз заявлял, что он будет стремиться: 1) основать во всех более или менее крупных центрах свои комитеты; 2) организовать правильное и своевременное получение литературы; 3) издавать периодический орган «Сибирский рабочий», а также, по мере надобности, книжки и бро­ шюры; 4) в важных случаях выпускать листки и прокламации «агитацион­ ного характера»; 5) всю указанную выше литературу доставлять в достаточном количестве местным комитетам и 6) по окончательном сформировании в России социал-демократической партии войти с нею «в возможно тесное соприкосновение» (стр. 7—8). «Искра», регистрируя это выступление Союза, приветствовала его создание, видя в нем шаг к ликвидации кустарничества, но весьма критически отнеслась к областническим нотам, звучавшим в последнем пункте прокламации (заметка в отделе «Из партии» номера 11); наличие в прокламации тенденции «сибирского сепаратизма» позднее признал и сам автор («Воспоминания» Мандельберга, стр. 59). Руководящими работниками в местных комитетах в последующий период социал-демократического движения были в Иркутске Мандельберг (до своей высылки в мае 1902 г . в Нижнеудинск), В. А. Гутовский (Е. Маевский, «Газ», «Ацетилен»), А. А. Богуславский, В. X . Охоцимский и др.; в Томске — указанные выше В. Воложанинов, Дербышев, Доброхотов и др.; в Красноярске — Пайкес, в Чите — Губельман (Е. Ярославский). Общесоюзная деятельность была весьма слаба и почти исключительно сводилась к изданию листков (один из майских листков 1902 г. написан Л. Д. Троцким). Большую роль в дальнейшем развитии сибирских организаций сыграли и студенческие социал-демократические кружки в Томске, в которых воспитался ряд виднейших деятелей Сибирского союза последующих лет — Н. Н. Баранский, А. А. Мельников, Н. Н. Суслов, Г. И. Пригорный и др. Часть из них (Баранский, Мельников и др.) в конце 1902 г . создала Сибирскую группу революционной социал-демократии, которая была одна из первых и наиболее активных сторонниц «Искры» в Сибири (сочувственный отзыв о переизданном этой группой проекте программы «Искры» — с предисловием, кажется, Н. Н. Баранского — см. в № 31 «Искры»). Под влиянием «Искры» большинство сибирских организаций отказалось от экономистских взглядов, и Сибирский союз в январе 1903 г . выступил с заявлением, в котором объявил о своем вступлении в РСДРП, в качестве ее комитета и декларировал свою солидарность с «Искрой» «в вопросах программных и организационных» (эта прокламация перепечатана в приложениях к воспоминаниям Баранского; заметку о ней см. в № 35 «Искры»). Руководящими работниками Союзного центра в этот период стали, кроме В. Е. Мандельберга, В. А. Гутовский и А. А. Богуславский, к которым с лета 1903 г . присоединился Н. Н. Баранский. В своем новом составе Союзный комитет развернул очень оживленную деятельность, главным образом литературную агитацию; список листков, выпущенных им в начале 1903 г . (до 1 мая), дан в отчетном письме комитета союза в редакцию «Искры», выдержки из которого напечатаны в № 42 «Искры».   Сноски 1 Далее автором вычеркнуто несколько строк, содержание которых частично повторено автором в последней фразе абзаца; среди вычеркнутого интерес представляет следующее: «Сахарный завод в Минусинске закрыт»; «расположенный у богатейших залежей ископаемых, он, находясь во владении знаменитого Мамонтова, управлялся халатно и неумело; управляли им старые камердинеры, мужья содержанок и только благодаря колоссальным ценам на продукт...» (фраза не окончена). Последняя фраза относится, как видно по содержанию, к сообщению о крахе Николаевского завода. 1 Так в оригинале; надо читать, очевидно, «комитетами» (местными). 1 В. Е. Мандельберг в письме к автору этих строк от 11/ VI 1928 г . (указания этого письма я использовал в ряде мест настоящих примечаний) томскими членами этой инициативной группы союза считает Н. Н. Баранского («Николай Большой») и Н. Н. Суслова («Николай Маленький»), но это несомненная ошибка, объясняемая отнесением фактов, имевших место позднее, к более раннему периоду: как видно из воспоминаний Баранского , он в союзе того периода не состоял; равным образом не мог в него входить и Н. Н. Суслов, вернее всего ими были указанные два лица — Дербышев и Доброхотов — в 1901 г . после Воложанинова наиболее заметные представители официальной, т. е. тогда экономистской Томской социал-демократической организации.