к оглавлению
назад < ^ > вперед
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ ГЕОГРАФИИ МГУ
Дореволюционный строй искусственно задерживал, а подчас уродовал развитие научных знаний в стране; по едкой оценке Ратцеля, в тогдашней России не понимали и не умели ценить настоящей науки и не очень интересовались ее преуспеянием, нередко довольствуясь ее показными суррогатами. Отсюда горькая жалоба Д. Н. Анучина на необходимость для русского ученого вести «непрестанную борьбу за достоинство и интересы науки». Он и вел эту утомительную борьбу всю жизнь, но отвоевать для географии и антропологии создание научных институтов не удалось даже ему, при всем его огромном научном и общественном авторитете в стране, при его мировом ученом имени и исключительных организаторских способностях. Только после Октябрьской революции, деятели которой ставили задачей времени проникновение науки во все стороны и уголки жизни и искали научного осознания и освещения всех ее проявлений, страна сразу покрылась огромной сетью специальных научно-исследовательских учреждений, и Наркомпрос РСФСР очень скоро организовал исследовательские институты при университетах, в том числе и МГУ получил целую ассоциацию их, в состав которой вошли и Географический и Антропологический институты и первым руководителем этих новых центров научной работы стал Д. Н. Анучин.
В первый же год институт мог оставить 9 аспирантов, с исключительной энергией взявшихся за работу и успешно закончивших свою подготовку. Все они стали впоследствии видными исследователями, а труды некоторых из них обратили на себя внимание не только в СССР, но и на Западе. Достигнуть этого удалось прежде всего потому, что с первых же дней своего существования институт пробил дорогу к полевым исследованиям, на которых и формировались кадры, так как во всех работах, производившихся членами института, принимали активное участие аспиранты.
В первом же территориальном обследовании, предпринятом по поручению МОЗО в Московской губ., приняли участие аспиранты Л. И. Семихатова, Н. В. и В. В. Ламакины, В. В. Бондаренко, А. С. Барков, а в дальнейшем — В. И. Монахова и А. П. Хаустов. Исследование велось в 1925 и 1926 гг. под общим руководством А. А. Борзова, а с 1927 г. под руководством А. С. Баркова.
Еще в исследованиях в Верхнем Поволжьи, проведенных А. А. Борзовым для агрослужбы Сев. ж. д. в 1921 и 1922 гг., выяснилась сложная история развития среднерусских моренных ландшафтов, пережитые ими циклы, некоторые характерные черты развития речной сети и основные зоны форм современной поверхности. Работы 1925 и 1928 гг. не только подтвердили наметившиеся положения и схемы, но и значительно углубили их и внесли много интересных деталей. Выяснившиеся типы и закономерности их развития приняты теперь всеми московскими геоморфологами и прекрасно подтверждаются последующими работами на местности: исследованиями Л. И. Семихатовой, А. И. Спиридонова, А. С. Баркова, И. П. Заруцкой и М. С. Анисимовой в бассейне р. Москвы к западу от г. Москвы в 1932 г., для канала Волга—Москва, произведенными в этих же целях работами Н. Е. Дика и 3- Н. Барановской и, наконец, детальным изучением бассейнов рек Сестры. Лутосни, верховьев Истры, производимым с лета 1933 г. нынешними аспирантами института — Смоляниновой и Е. М. Давыдович, и на Теплостанской возвышенности — аспирантом Климовым.
В результате этих работ оказалось возможным уже теперь составить довольно детальную геоморфологическую карту для некоторых значительных частей Подмосковья в масштабе-1 : 200 000 и 1 : 500 000. Идея карты была предложена А. И. Спиридоновым и после детальной проработки всеми участниками исследования была осуществлена в масштабе 1 : 500 000, доложена А. А. Борзовым на I Всесоюзном географическом съезде в Ленинграде и обратила там на себя сочувственное внимание. Этот новый тип геоморфологической карты для водных сооружений представляет особый интерес, потому что по ней возможно с большой точностью определить величину бассейнов речных систем, бессточных понижений в моренном рельефе площади, переживающих современный эрозионный цикл и остающихся еще в более древнем. Вместе с тем карта наглядно воспроизводит и оправдывает многие из выработанных московской школой положений касательно этапов развития областей, переживших оледенение.
В московских исследованиях впервые обнаружен был к югу от Москвы до самой Оки довольно значительный карст, местами заметно отражающийся и на современном рельефе. Карстовые явления в Серпуховском районе были освещены Л. И. Семихатовой в особой работе, опубликованной Серпуховской краеведческой организацией. Кроме того выяснилось, что современный рельеф наследовал многие черты доледникового, одновременно были установлены типы современных форм поверхности в Подмосковьи и стадии развития, пережитые каждой.
На этих работах молодые силы сформировались для самостоятельных исследований, и это дало возможность предпринять более сложную работу на обширной территории Башкирской АССР; исследование было организовано Академией наук СССР в 1928 г. на средства, отпущенные Совнаркомом Башкирии, и заканчивается только в нынешнем году. Это было первое в СССР систематическое исследование на столь крупной территории, и оно было проведено исключительно силами Географического института и кафедрой географии. Работами руководил проф. Борзов. Выводы исследования, поскольку они определялись из предварительной обработки, приняты почвоведами и геоботаниками Башкирской экспедиции. Из башкирских наблюдений оказалось необходимым выдвинуть и неко-
торые общетеоретические положения относительно необходимых дополнений к общепринятому учению о так называемом нормальном цикле эрозии.
На основе этого изучения А. А. Борзовым составлен и сдан в печать «Геоморфологический и орографический очерк Башкирского Предуралья» в издание «Геология СССР». 1
Несколько позже проф. Б. Ф. Добрыниным были проведены две аналогичные экспедиции — на территории б. Рязанской губ. и в Марийской автономной области (МАО), из которых в первой принял участие Н. В. Ламакин, во второй — аспирант Географического института М. А. Первухин. Результаты рязанских работ опубликованы уже, обстоятельный отчет о марийских исследованиях напечатан в журнале «Землеведение» в 1933 г., где приложена также новая гипсометрическая карта в масштабе 1 : 500 000, значительно исправляющая существующие представления о строении поверхности МАО. Самый отчет дает обстоятельный анализ как самых форм рельефа, так и их развития, роли тектонических нарушений, хода формирования речной сети и т. п. и является одним из немногих систематических изображений геоморфологии районов СССР, а для столь обширной территории — пока единственным. 2
Параллельно с этим велись исследовании и отдельными сотрудниками института и среди них прежде всего нужно отметить широко известные работы проф. И. С. Щукина, сначала на северном склоне Зап. Кавказа, а в последующие годы на Армянском плоскогорьи. Эти многолетние исследования, всегда приносившие обширные новые материалы, и превосходное знание литературы по геологии, географии и геоботанике Кавказа, дали возможность проф. Щукину написать свою капитальную «Геоморфологию» главного хребта Кавказа, опубликованную в «Трудах» института.
В последние годы И. С. Щукин участвует в Таджикистанской экспедиции, руководя работой геоморфологического отряда.
Кавказу же, именно Дагестану, посвящен ряд работ Б. Ф. Добрынина, который кроме того уже ряд лет изучает Черноморское побережье Кавказа и всего Южного берега Крыма, особенно интересуясь их береговыми террасами. Многие наблюдения и выводы свои в этой области проф. Добрынин уже опубликовал в ряде работ, отчасти в «Трудах» института и в местных изданиях. Работа еще продолжается и в виду широты охвата темы, хорошего личного знакомства автора с некоторыми побережьями Средиземного моря обещает ценные результаты. К работе привлечены студенты и аспиранты института. В связи с этим нельзя не отметить новой работы, проведенной летом 1933 г. силами института на южном берегу Крыма, по изучению оползней. Впервые к этим работам были привлечены геоморфологи, и исследование протекало под общим руководством А. П. Нифонтова и Б. Ф. Добрынина.
Силами института и кафедры географии МГУ была проведена и весьма важная и ответственная работа в Жигулях в связи с проектом Большой Волги. Исследование проводилось под руководством проф. А. С. Баркова. Выяснилась большая роль карста, древнего и современного, связь карста с тектоникой и трещиноватостью и пр. Это дало возможность А. С. Баркову на основе материалов по Тульскому, Белгородскому и другим районам, лично им обследованным, и широкого изучения русской и иностранной литературы, проделать большую работу по составлению сводной монографии по карсту восточно-европейской равнины, подготовленной им в печать. Предварительная статья о карсте Жигулей напечатана также в журнале «Землеведение».
Н. В. и В. В. Ламакины сделали три поездки в Вост. Саяны, давшие ценнейшие результаты и впервые осветившие природу этой совершенно до того неизвестной нашей горной окраины. Работа напечатана в «Трудах» института и в «Землеведении» и дает основные контуры современной орографии и геоморфологии страны в связи с историей развития ее рельефа; она обратила на себя внимание не только в СССР, но была реферирована и в руководящих немецких географических органах. Такого же значения и двукратное путешествие Л. И. Семихатовой в Восточный Алтай. Л. И. Семихатова значительно исправила имевшиеся сведения о строении поверхности этой мало известной горной страны, собрала обширные материалы по древнему и современному оледенению Алтая и пр. Результаты опубликованы в ряде работ.
Только молодой энтузиазм помог этим трем исследователям успешно провести работу в исключительно трудных условиях, при весьма небольших средствах и далеко не совершенном снаряжении, и только хорошая теоретическая подготовка и предшествующий серьезный полевой опыт дали им возможность в короткое сравнительно время собрать значительные материалы, правильно осознать наблюдения и притти к построениям, которые лягут в основу всех дальнейших изучений данных областей. Л. И. Семихатова летом 1929 г. распространила свои наблюдения на северную часть восточного Алтая в связи с вопросом о выделении там территории для заповедника.
Летом текущего года В. В. Ламакин работал в Тункинском районе и получил весьма ценные результаты, во многом исправляющие установившиеся представления. Н. В. Ламакин ведет исследования на Дальнем Востоке.
Обстоятельную монографию Переславского (Плещеева) озера дал аспирант М. А. Первухин (напечатана в издании местного научного общества). Аспирант Б. С. Шустов в течение нескольких лет изучал ледовый покров Черного и Азовского морей и влияние его на морской транспорт и посвятил этому вопросу небольшую монографию и несколько статей.
С 1933 г. он кроме того изучает Сиваши и их побережье.
Б. В. Бондаренко совместно с аспирантом А. И. Соловьевым обследовал побережья Пенжинской губы и дал для нее новую карту и описание на основе своих наблюдений (напечатано в «Землеведении»). 3
Наконец, А. П. Хаустов закончил изучение обширной Мещерской низменности, начатое им еще в студенческое время и законченное для аспирантской диссертации. Это тонкое, обстоятельное и детальное изучение весьма трудной и сложной по своей природе территории заинтересовало Мособлплан, который предоставил средства на расширение обработки и напечатание всего труда. Предварительный отчет уже опубликован в «Землеведении».
В 1933 и 1934 гг. Хаустов исследовал Кучинский и Косинский районы в очень крупном масштабе.
Келецкая и Матвеев провели две значительные экспедиции в Печорский край и одну в Приангарский в целях собирания материалов для составления карт первого приближения (так называемые географо-картографические изыскания) и подготовили к печати как самые карты (под руководством Д. А. Ларина), так и обстоятельные географические описания обследованных пространств (печатается). Такие же материалы собраны и сведены в географические очерки И. П. Заруцкой и др. для некоторых частей Южного Урала и Д. Н. Тугариновым по Восточной Сибири.
Из отдельных работ членов института нужно назвать многочисленные труды недавно скончавшегося М. А. Боголепова по вопросам колебания климата и растяжения литосферы, изучению которых покойный ученый отдал более 30 лет напряженного самостоятельного труда.
Покойный проф. С. Г. Григорьев в институте закончил и в «Трудах» института напечатал первый том своей обширной работы «Полуостров Канин», в которой свел результаты всех прежних исследований и свои собственные материалы, вывезенные из двух экспедиций. Преждевременная смерть, унесшая этого неутомимого и богатоодаренного энтузиаста географии, не дала возможности ему закончить II тома, хотя многое уже было подготовлено. «Канин» Григорьева — основной труд по этому полуострову.
Работая в институте, С. Г. Григорьев провел две интересных поездки: на оз. Имандру и в Джубгу. Результаты опубликованы в виде двух крупных статей в «Известиях Государственного географического общества». Особый интерес имеет описание осеннего растительного ландшафта на Черноморском побережьи Кавказа.
Все эти и некоторые другие работы воспитали достаточное число хорошо подготовленных полевых исследователей-геоморфологов, что с учетом ленинградских молодых научных кадров позволило поставить давно назревший вопрос о подготовке к систематической планомерной геоморфологической съемке всего СССР, столь неотложно нужной как основа для самых разнообразных работ: почвенно-геоботанических, картографических, дорожных и др. Вопрос этот выдвигался А. А. Борзовым и раньше (на I Съезде по изучению производительных сил), но настаивать на его скорейшем разрешении при имевшихся тогда исследовательских силах не приходилось. На I Всесоюзном географическом съезде весною 1933 г. Борзовым вопрос был выдвинут снова и получил единодушную поддержку всего съезда. Срочность его разрешения не вызывает сомнения, кадры для начала серьезной работы подготовлены, остается проработать организационные формы и добиться внимания тех учреждений, для которых в первую очередь необходимо геоморфологическое изучение СССР.
Надо надеяться, что авторитетное решение съезда поможет и здесь поставить все дело на прочную основу и осуществить начинание, которому нет аналогии еще нигде, но которое СССР необходимо, конечно, несравненно больше, чем капиталистическому миру, потому что только наш Союз поставил себе твердо задачу переустройства всего хозяйства на рациональных основах, а последнее предполагает систематическое, планомерное и углубленное осознание устраиваемых пространств.
Немалая заслуга института и в том, что работой своих сотрудников он сумел убедительно показать всю важность и практическую и теоретическую плодотворность геоморфологических и вообще физико-географических исследований на местности, заставил уже довольно широкие круги признать необходимость и неотложность этих исследований, например для картографии, территориальных почвенно-геоботанических изучений, для водных мелиорации и пр. Это для географии уже завоеванные позиции, и, опираясь на них, можно теперь ставить вопрос и о последовательном обследовании всего Союза. Очередность изучения отдельных территорий должна определиться запросами текущей практики строительства к научному познанию страны, и этим же определяется объем и масштаб самих исследований.
Особое влияние оказала деятельность института на развитие картографии, на ее полевую работу, на подготовку кадров картографов и самый характер этой подготовки, на школьную картографию и пр. В результате долгой работы географов в этом направлении в настоящее время широко введена география и особенно геоморфология в подготовку картографов в ряде геодезических и топографических высших учебных заведений и техникумов.
Летом 1933 г. Московским Государственным университетом была организована комплексная естественно-историческая экспедиция в целинные степи под Курском, в которой совместно с почвоведами, геоботаниками и зоологами работали под руководством проф. А. А. Борзова геоморфологи Е. Н. Дик и 3. Н. Барановская. По условиям местности и заданиям экспедиции пришлось много внимания уделить микрорельефу и методике его анализа. Результаты напечатаны в журнале «Землеведение» (вып. 2, 1934 г.).
Проф. А. С. Барков, опираясь на студентов старших курсов, широко развернул изучение карстовых явлений и районов в Крыму, на Кавказе, Волжско-Двинском междуречьи, в Приокских частях и др.
Молодые научные силы продолжают изучение моренных форм и их развития, и в этом направлении нужно отметить очень ценное и углубленное обследование части Валдайской возвышенности, произведенное начинающими аспирантами Синюгиной и Протас, принесшее ряд интересных выводов касательно влияния коренного рельефа, карста и суффозии на развитие современных форм, и ряд оригинальных соображений по истории заложения и развития речной сети.
Молодыми же силами, студентами, частью по окончании курса перешедшими в аспирантуру, в 1934 г. выполнен ряд обстоятельных исследований террас и долины Средней и Нижней Волги, Средней Оки (Пиотровский, Васильева, Веденеева, Карандеева и др.). Некоторые из этих работ после небольшой обработки заслуживали бы опубликования как по полноте систематически собранных материалов, так и по серьезности и обстоятельности их анализа.
В последние годы в институте и при кафедре физической географии МГУ заметно оживился интерес к северу. Летом текущего года студенты V курса Сомицев и Вербицкая под общим руководством доцента И. М. Иванова произвели обстоятельное обследование о. Колгуева. В. П. Налимов непрестанно ведет изучение Коми-области, главным образом, в антропогеографическом отношении: в последнее время он уделяет много внимания топонимическим исследованиям. Обладая знанием финских языков и наречий, он дает весьма ценный анализ наименований, умея находить в них отражение характерных черт местной природы, исправляя укоренившиеся на картах неправильности и искажения.
Недавно закончившие аспирантуру В. П. Кальянов и В. А. Васнецов в течение ряда лет производили ответственные исследования в Баренцовом, Карском морях и на их побережьях. В. А. Васнецов — хорошо подготовленный гидролог, давший уже немало ценных новых наблюдений и выводов из них. В. П. Кальянов занимается, главным образом, геоморфологией северных берегов наших и прилегающих к ним частей морского дна. Этим вопросам у нас почти не уделялось до сих пор внимания, тем ценнее тщательные исследования названного молодого ученого, заслуженно привлекшие к себе сочувственное внимание.
В области мемнологии аспирант А. И. Соловьев изучил и частью снял на карту 60 озер в Зауралья, в Магнитогорском районе.
Довольно большое участие институт принимает в работах Большого Советского атласа мира, где Б. Ф. Добрынин руководит Физико-географическим отделом, И. М. Иванов является его заместителем, а все сотрудники отдела — питомцы Московского Государственного университета, частью аспиранты Географического Научно-исследовательского института. В Комиссии по транскрипции участвует кроме них А. А. Борзов.
Бригадой института в составе Борзова, Баркова, Климова составлен план географического отдела во Дворце техники.
Кафедра физической географии и сектор физической географии все время работают в самом тесном контакте с главнейшими картографическими центрами СССР, участвуя в редакции, оценке и составлении общих и учебных карт, атласов, составляя инструкции для картографо-географических исследований, руководя последними, подготовляя кадры географов и пр.
Силы сотрудников кафедры и института в значительной мере поглощаются педагогической работой. Можно без преувеличения сказать, что во всех московских вузах и втузах и в нескольких провинциальных работают на руководящих ролях члены или абитуриенты нашего института.
С 1929 г. в институте был организован сектор экономической географии, который в начале 1929 и 1930 гг. был очень малочисленным и в отношении научных работников и в отношении аспирантов, затем в 1931 и 1932 гг. Сильно разросся, особенно за счет аспирантуры.
С осени 1931 г. открылся и третий сектор — экономической картографии. Наиболее крупной работой, выполненной за последние два года новыми секторами,— экономической географии и экономической картографии, — были проведенные по договоренности с Главдортрансом и его местными органами сплошные экономические обследования автогужевых путей Уральской области и Западно-Сибирского края (в 1932 г.), Башкирии (в 1933 г.), Бурято-Монголии, Северного края и Южного Казакстана (в 1934 г). Работы эти имели целью дать материалы для составления плана строительства автогужевых путей на вторую пятилетку. В работы были вовлечены, кроме научных работников и аспирантов института, еще широкие кадры студентов экономгеографической специальности.
Хорошей подготовкой для производства этих работ послужила летняя практика студентов экономгеографической специальности по описанию планшетов 200-тысячной карты Южного Урала, проведенная по договору с Институтом геодезии и картографии летом 1931 г. Студенты старших курсов, частично ставшие затем аспирантами, научными работниками института, составили главные кадры ближайших руководителей в работах 1932, 1933 и 1934 гг.
В результате этих обследований по всем районам Уральской области, Западно-Сибирского края и Башкирии, Б. Монголии, Северного края и пр. были собраны статистические, картографические и прочие материалы, касающиеся природных условий, экономики и особенно работы автогужевого транспорта.
В результате обработки этих материалов созданы были: 1) сводки статистических данных по грузонапряженности автогужевых дорог (по районам и по трактам); 2) карты порайонные (масштаба 1 : 1 000 000) и пообластные (масштаба 1 : 750 000); 3) порайонные описания природных условий и экономики с упором на автогужевые перевозки (около 200 монографий районов).
Работы эти имели непосредственное практическое значение и были достаточно высоко оценены, в силу чего институту было поручено при обследовании Башкирии учесть методологический опыт экспедиций 1932 г. и внести соответствующие изменения в самую инструкцию обследования с тем, чтобы получить образцовую работу, по примеру которой можно было бы в дальнейшем развертывать уже соответствующие обследования в массовом масштабе.
Экспедиционным же путем проведена летом 1934 г. работа по обследованию хинтерландов речных пристаней р. Оки под руководством проф. Ситникова. Все эти экспедиционные работы, помимо своего практического значения для хозорганов, оказались весьма полезными также и в академическом отношении: они не только обеспечивали необходимую для аспирантов и студентов летнюю практику, но и давали необходимый материал для научно-исследовательской работы. 4
Исходя именно из анализа экспедиционных материалов, были выдвинуты и основные линии дальнейшей работы для каждого из новых секторов. Для сектора экономической географии: а) методика исследования и описания экономической области и микрорайона и б) типология микрорайонов. Для сектора экономической картографии: методика составления крупно-масштабных экономических карт и приемы их генерализации.
Из других работ новых секторов необходимо упомянуть следующие.
По сектору экономической географии: работу Н. Н. Колосовского «К вопросу о калькуляции себестоимости в комбинатах», работу А. Г. Кауфмана «Экономгеографический очерк Закавказья», работу проф. М. О. Галицкого «Микрогеография г. Москвы», работы бригады под руководством Н. Н. Баранского «Основоположники марксизма — Маркс, Энгельс, Ленин — по вопросу о характеристике стран и районов».
Первые три из этих работ уже закончены.
По сектору экономической картографии выполнены первые две частя «Курса экономической картографии» Н. Н. Баранского: I «Способы картографического изображения экономических явлений» и II. «Отраслевые экономические карты». Закончены два выпуска, выполненные И. А. Витвером: «Латинская Америка» и «Германия» из «Экономического атласа капиталистических стран», выходящего под редакцией Н. Н. Баранского, и «Учебная экономическая карта Германии» И. А. Витвера с участием аспирантки Цеделер.
Кроме того работниками экономгеографического и экономкартографического секторов выполнен за последние два года еще ряд работ, из которых можно указать: Атлас Московской области и Экономический атлас областей СССР под редакцией Н. Н. Баранского и Б. М. Каминского, в составлении которого участвовал ряд аспирантов и научных работников института.
В дальнейшем в этой области институт проектирует следующие работы:
1) Путем организации специальной комплексной экспедиции с участием экономгеографов и физико-географов и с привлечением почвоведов, геоботаников и др. разработать вопрос методологии экономгеографической характеристики микрорайонов.
2) Работа по теме «Экономические районы и районный комплекс» на примере составления монографических описаний экономических районов с разработкой историко-методологической части и с постановкой вопроса «район и комплекс капиталистического хозяйства».
Продолжить работу по микрографии промышленных центров (по Ленинграду, Горькому, Иванову и др.).
4) Путем организации новых экспедиций и обработки материалов по проведенным экспедиционным работам продолжить разработку темы «Хозяйственное освоение Севера».
5) Идя навстречу острой потребности университетского преподавания в учебниках, институт .включил в план 1934—1935 гг. составление учебника по экономической географии СССР, окончание работы по учебнику экономической картографии и ряд других тем.
Крайний недостаток квалифицированных научных сил в области географии, особенно экономической, обусловливает необходимость для научных работников института затрачивать весьма много сил и времени не только на работу с аспирантами, но также и со студентами. Реформа преподавания географии вызвала значительное отвлечение сил института на методическую работу по части составления стабильных программ, стабильных учебников, а также и редактирование методического журнала (А. С. Барков, Н. Н. Баранский, И. А. Витвер и др.).
Идя навстречу нуждам средней школы, институт организовал курсы для повышения квалификации учителей начальной и средней школы, прошедшие с большим успехом и встретившие поддержку со стороны Наркомпроса. Курсы эти продолжены и на 1934/35 учебный год. В план работы на 1935 г. институт включил организацию выставки по методике географического преподавания. Выставка эта должна будет выявить всю работу по выполнению постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 16 мая 1934 г. и послужить значительным стимулом по повышению качества преподавания.
В качестве весьма отрадного явления в жизни института необходимо указать на заметное повышение уровня аспирантуры приема 1934 г., что надо отнести за счет повышения удельного веса окончивших Почвенно-географический факультет МГУ, а главным образом того общего оживления на географическом фронте, которое было вызвано постановлением партии и правительства.
Деятельное участие институт принял в работах Первого Всесоюзного географического съезда в Ленинграде в апреле 1932 г., а также в Международном географическом съезде в Варшаве в августе 1934 г.
На данный конгресс институтом были представлены следующие доклады: А. А. Борзов «Некоторые дополнения к учению об эрозионном (нормальном) цикле»; Н. Н. Баранский «Преподавание географии в начальной и средней школе СССР»; Н. Н. Баранский «Работа по экономической картографии СССР»; Н. Н. Баранский «Университетская подготовка специалистов экономгеографии в СССР»; Б. Ф. Добрынин «Геоморфологическое районирование Европейской части СССР».
В краткой статье не представляется возможным перечислить все работы, выполненные сотрудниками института за время его существования. Подросшие молодые силы своей работой показывают, что на них уже можно возложить серьезные научные задачи и что, опираясь на эти силы, институт сумеет выполнить с достаточным успехом возложенные на него ответственные научные задания на пользу социалистического строительства.
* * *
1 По Башкирии часть наблюдений уже опубликована в статьях Борзова, Семихатовой, В. Ламакина.
2 Превосходные работы Н. Н. Соколова и К. К. Маркова, Егорова, Гладцина, хорошо известные всем географам, охватывают значительно меньшие площади.
3 В только что напечатанной в № 9/10 « Petermanns Mitteilungen » статье С. В. Обручев положил в основу своей карты В. Сибири для Пенжинского района карту Бондаренко и Соловьева.
4 Для студентов-экономгеографов участие в этих обследованиях было исключительно полезным видом летней производственной практики; здесь они получали возможность работать по первоисточникам, видя собственными глазами объекты своего исследования и охватывая одновременно все отрасли хозяйства, а также и природные, условия. Никакая другая хозяйственная организация, работающая в области промышленности или сельского хозяйства, не могла бы дать настолько всесторонней, в полном смысле слова, экономической практики.
